Евгения Хартлебен-Куракина: Желаю дизайнерам приобрести свой стиль…

С 31 марта до 10 мая в рамках Московского международного фестиваля «Мода и стиль в фотографии 2011» в Галерее искусств Зураба Церетели прошла выставка «Ленинградские моды 1960-70х». В основе экспозиции фотографии из личного архива Евгении Хартлебен-Куракиной, которая была в то время манекенщицей ленинградских домов моды.

Екатерина Кондранина, куратор выставки «Ленинградские моды 1960-70-х годов» отметила: «В 2011 году Московский дом фотографии, ныне Мультимедиа Арт Музей, провел в Москве международный фестиваль «Мода и стиль в фотографии» уже 8 раз. С 1999 года, каждые 2 года, мы привозим в Москву лучших фотографов моды в России и за рубежом, показываем самые актуальные проекты, открываем ранее неизвестные архивы.

На фестивале всегда присутствуют премьеры. В этом году мы впервые показали в России выставку «Ленинградские моды 1960-70-х годов», собранную из уникальных фотографии из частных архивов ленинградских моделей тех времен Евгении Куракиной, Нины Большаковой, Лии Китц, Наташи Симуни и модельера тех лет, Людмилы Обручевой из Санкт-Петербурга и Берлина.

На выставке были представлены более 150 оригинальных отпечатков, а также альбомы и календари тех времен. Работая с историческим материалом, рассматривая фотографии 1960-70-х годов, было интересно провести параллели с сегодняшним днем и понять, как мода того времени, трансформируясь в современности, приобретает актуальность и вдохновляет дизайнеров и художников.

Мы выражаем огромную благодарность Евгении Хартлебен-Куракиной за предоставленные фотографии и Александре Карповой за помощь в собрании материала и подготовке выставки».

С Евгенией Хартлебен-Куракиной беседует Елена Лерман, аналитик моды (ИА «РИА Мода»).

Е.Л.: Уважаемая Евгения, расскажите, пожалуйста, как началась Ваша карьера в индустрии моды СССР? Как, вообще, становились советскими манекенщицами?

Евгения Хартлебен-Куракина: По всей вероятности, по-разному. Индустрии манекенщиц в те годы не существовало, модельных агентств тоже. Многие приводили своих знакомых, подружек, подчас находили на улице, как меня, например. Меня, заплаканную от неудачной попытки поступления в институт, остановила Алефтина (в те годы она была модельером детской одежды), утешила и предложила работать манекенщицей в Доме моделей на Невском проспекте. Мне было 17 лет, и у меня было амплуа «грустного подростка».

Модель Евгения Куракина, фотограф Петр Сегаль,

фотосессия «Арлекино», Ленинград, 1970

Отбор был, но он был человеческим, несмотря на то, что отбирали не всех. Несомненно, были и критерии отбора: рост, размер, пропорции, хотя, на мой взгляд, основу выбора составлял образ. Мы были неординарные, каждая несла в себе стиль, эпоху, дух родного города. Манекенщицы были личностями, в отличие от современного мира моделей. Времена меняются, меняются и критерии.

Е.Л.: Удивительно, что Вы, со своей утонченной красотой и аристократической фамилией, стали лицом Ленинградского Дома моделей, вспомним, что героинями того времени были передовые колхозницы и работницы…

Евгения Хартлебен-Куракина: Меня в молодости, как я думала в шутку, называли «графиней». И не могла я в те далекие годы предположить, что в «этой шутке» была своя доля правды. Уже в этом веке, найдя, наконец-то, время заняться поиском истоков своего рода, мне удалось с помощью Дворянского общества Санкт-Петербурга отыскать источник моих корней. Я получила подтверждение тому, что мой род относится по псковской линии к дворянскому роду Куракиных. К роду Куракиных, служивших при дворе и при Александре II, и при Александре III, но после революции 1917 года обедневших и разорившихся.

Модель Евгения Куракина, фотограф Петр Сегаль,

фотосессия «Бах», дизайнер Людмила Обручева,

Ленинград, 1972

Е.Л.: Помимо показов и фотосессий как еще могли проявить себя такие красивые девушки-модели? Были ли у Вас предложения от зарубежных компаний?

Евгения Хартлебен-Куракина: Мне кажется, что у нас не было особого проявления себя, как красивых девушек-моделей, кроме того, что портреты многих из нас красовались по всему городу, были развешены по ателье города, печатались во многих журналах. Как-то навестила наш город одна французская манекенщица со своим собственным фотографом. Это событие было грандиозно само по себе. Фотограф сделал с ней и вместе со мной массу фотографий в городе на Неве, она принимала участие в нашем очередном показе моды, причем показывала нашу коллекцию. Сопровождать попросили меня, в связи с тем, что я знала французский и могла общаться с ними, ну, и, безусловно, было приставлено к нашим совместным фотосессиям по городу одно административное лицо. Замечу, что без знания французского языка случались довольно казусные ситуации – на вопросы: почему вы учитесь в институте, ведь вы манекенщица, для чего вы учитесь, на приглашение провести совместно вечер и пообщаться, мне приходилось отказываться от всего, ссылаясь на то, что мне надо в институт вечером, что я безумно занята. А на вопросы административного лица, о чем они тебя спрашивают, приходилось красиво фантазировать: «о погоде, дескать, спрашивают, где и что можно посмотреть и город им очень нравится наш». Фотографом было сделано несметное количество фотографий, но, увы, ни одной из них мне не удалось увидеть. Где они все? Подобных казусов в нашей манекенной жизни было много. Мы боялись быть открытыми и знали, что нам было не положено открыто общаться. Никаких предложений от зарубежных компаний и не могло быть, хотя за рубежом к нам проявляли интерес. А если они и были, то мы о них не знали.

Модель Евгения Куракина, фотограф Петр Сегаль,

фотосессия для журнала, Ленинград, 1970

Е.Л.: Первые советские топ-модели не были обделены вниманием КГБ. Зарубежные выезды сопровождались тотальным контролем. Какие моменты при общении с «товарищами из органов» запомнились Вам больше всего?

Евгения Хартлебен-Куракина: Почти каждый выезд за рубеж был сам по себе уже казус. После каждой поездки нас обязательно ставили на ковер и обсуждали, что кто-то из нас недостойно вёл себя за рубежом, причины были разные и любые. У меня сломался ремешок на только что купленной босоножке, и я остановилась починить её на ходу. Около меня тут же выросло «лицо» с вопросительным взглядом и дожидалось, пока я не смогла «прыгать» дальше. А в собственном городе мы часто на вопрос, кем ты работаешь, отвечали: продавщицей, заранее зная, что работать манекенщицей непристойно.

Е.Л.: Чем для Вас знаменателен период 1960-70 годов? В это время в обществе шли дебаты по поводу жизнеспособности появившихся мини-юбок, широкого распространения женских брюк и т. д…

Евгения Хартлебен-Куракина: Учась одновременно в институте, и работая в Доме моделей, было время, когда нас в институт на проходной просто не пускали, если мы были в брюках. Повязав шарф на бедрах, и закатав брюки по колено, таким образом можно было пройти через проходную. И только после этого мы прекращали наш маскарад, хотя, у меня лично, было много подобных конфликтов с администрацией института до тех пор, пока я не уговорила администратора демонстрационного зала Дома мод провести в нашем институте показ моделей, включая брючные ансамбли. Мне удалось благополучно окончить институт, благодаря некоторым покровителям брюк и мини-юбок.

Модель Евгения Куракина,

фотограф Збигнев Косыцаж (Zb. Kosycarz),

фотосессия для журнала, Гданьск, Польша, 1973

Е.Л.: Вам довелось поработать с выдающимися специалистами отрасли: художниками, модельерами, фотографами… Какими самыми яркими впечатлениями Вы бы могли поделиться?

Евгения Хартлебен-Куракина: Мы начали выезжать на Лейпцигскую ярмарку, престижную и значимую в те годы, у нас появился обоюдный тесный контакт с фирмой «Модель», ГДР. Проводили совместные показы с ГДР, Венгрией, позже с Италией, Японией. Потрясающий эксперимент проделали японские дизайнеры, им были высланы фотографии всего нашего манекенного состава и наши размеры, они выбрали себе манекенщиц и, не видя нас, сделали коллекцию моделей, привезенную в Ленинград. Коллекция показывалась уже в городе на Неве и была восторженно принята культурной северной столицей. В Доме дружбы был совместный прием и нам, манекенщицам были представлены японские дизайнеры, сделавшие эту коллекцию. Коллекция превзошла все ожидания! Цветовая гамма, ткани, стиль, смелость. И сколько было «глаз» вокруг нас.

Е.Л.: Не могли бы Вы рассказать, как сложилась Ваша судьба и карьера в модной индустрии?

Евгения Хартлебен-Куракина: У меня нет карьеры в модной индустрии. В наше время у нас таких возможностей не было. Не было возможности открыть, например, модельное агентство, галерею искусств, литературный салон. Нам был указан стандартный советский путь, институт и работа по специальности. По образованию я социолог.

Е.Л.: Следите ли Вы за проходящими в России неделями моды? И чтобы Вы могли пожелать российским дизайнерам, чтобы их марки были востребованы на зарубежном рынке?

Евгения Харлебен-Куракина: Да, иногда, посещая Петербург, я присутствую на показах мод. Мне удалось провести и пару совместных проектов, вывезла и организовала в начале столетия необычную берлинскую дизайнершу, Кри-Кри с показом ее коллекции. В прошлом году, во время моего визита, попала на последний день AURORA Fashion Week и просмотрела несколько показов. Могу пожелать российским дизайнерам меньше навороченности, больше стиля, элегантности, утонченности. В простоте – весь секрет. У Ленинграда был всегда свой стиль в одежде, он отличался от любого другого, его можно было сразу узнать. Желаю дизайнерам приобрести свой стиль.

Евгения Хартлебен-Куракина, фотограф Елена Сильницкая,

Галерея З. Церетели, Москва, 2011

Е.Л.: На мировых подиумах все отчетливей проявляется тенденция привлечения «возрастных» моделей. В нашей стране великолепная Светлана Светличная является лицом ювелирного бренда Gabilo. Как Вы смотрите на возможность Вашего возвращения на подиум?

Евгения Хартлебен-Куракина: Порой кажется странным, на фотосессиях появляются «возрастные» модели. Мы настолько отвыкли от привычной «нормальной», повседневной красоты, дичась собственного «натурализма», притянутых к «инопланетянам» модной индустрии. Вы понимаете? Я думаю, что каждый возраст и образ имеет право «на жизнь». Признаюсь, не задумывалась на тему сию, но знаю заранее, что на сам подиум никогда не вернусь. Есть другие методы собственной реализации – отдать опыт, поделиться. Нынешнее модельное поколение не переживает казусы манекенного поколения 60-70 гг. В наше время на каждого из нас «одевалось» по шесть, порой семь и больше моделей за показ. Забавные истории ожидали нас, выходя на подиум и пройдя до середины дорожки, ты вдруг обнаруживаешь, что, ха… – на тебе одна туфля черная, а другая белая. И ты несешь себя в этот момент так, как будто, так и должно было быть, как будто это сию секунду придуманная мода. В настоящее время модель редко переодевается, вокруг нее вьются по несколько человек и одевают иногда шестеро рук. Золотые времена.

Е. Л.: Глядя на Вас, в который раз убеждаюсь, что женская красота с возрастом становится только благороднее. Если можно, поделитесь Вашим рецептом сохранения красоты…

Евгения Хартлебен-Куракина: Какой неожиданный вопрос. Вам не кажется, что благородство – внутреннее состояние, а не внешняя оболочка? Принимать все новое с улыбкой, радоваться миру, испытывать положительные эмоции и пить большое количество минеральной воды. И быть всегда в хорошем настроении.

Е.Л.: Разрешите Вас поблагодарить за время, которое Вы смогли уделить, отвечая на наши вопросы. Надеемся на продолжение нашего сотрудничества.

Евгения Хартлебен-Куракина: Благодарю Вас за внимание. Удачи и успехов!

Фотографии предоставлены Мультимедиа Арт Музеем и Евгенией Хартлебен-Куракиной.

http://riamoda.ru/article/news-21.html